I am going to count to three and I'm going to move the coin. One.

GRIMM AU, Omegaverse
NICK BURKHARDT: #1 F*cking Hell, sir!
NICK BURKHARDT: #2 Let the miracle begin!
STEFAN OLIVI NICOL RENARD: #3 Something’s on.
NICK BURKHARDT: #4 Premonition
Осень в Новом Амстердаме, или Наме, как называли город местные жители, выдалась на удивление солнечной, об этом доложил прехорошенький омега, Дейзи Фуэнтос, рассказывающий о погоде на канале CAC. Он улыбался так, словно этот прекрасный, ласковый ноябрь был его личной заслугой. За спиной Дейзи виднелся Стадспарк - символ городского благополучия. Солнце золотило и без того желтые листья, а ясное, голубое небо и вовсе придавало картинке какой-то запредельный оптимизм.
- Опять любуешься Фуэнтосом? – спросил Ник у Ву, потягиваясь. Он проспал свои положенные четыре часа и чувствовал себя бодрым и отдохнувшим. Даже вчерашнее предчувствие отступило на второй план. Да и Хэнк вчера сделал все возможное, чтобы убедить друга – злой рок, нависший над ними, лишь плод его, Никова, воображения.
Ву смутился, и убрал ретрансляцию с хелпера.
- Однажды, этот омега будет моим. – пробурчал он, неизменную фразу. Сперва, над его увлеченностью все лишь посмеивались, потом начали изводить постоянными подколками, но затем и это приелось. Так что нынче подтрунивание над безнадежной влюбленность Ву в ведущего прогноза погоды шутили скорее по-привычке, лениво и без огонька.
- Без вариантов, братишка. – отозвался из своего угла Хэнк. Он калибровал гарнитуру с общей охранной частотой, проверяя, корректно ли выводится на сетчатку глаза изображение, - Без вариантов.
- Новости? – спросил Ник, - Ну, кроме, конечно, самой важной – о солнечном ноябре в Наме?
- Никаких. – зевая ответил Саммерс. Наступала его очередь отдохнуть. Он с наслаждением стянул тяжелую куртку и отстегнул кобуру. – Разве что принц Аркадий достал, сука, до изнеможения. Хелпер задрал сигналить. Вот не спится, ссыкуну британскому.
- Ясно.
Ник быстро умылся и почистил зубы. Надел свежее белье и футболку, занялся пристегиванием хелпера к предплечью. Осторожно воткнул штекер в разъем, замаскированный под родинку. Хелпер дернулся и ожил, выводя данные на экран. Так и есть – из новостей только три «прозвона» от Мистера Пирсинга-Побрякушкина. Все с пометкой «ложная тревога». Он перехватил пару бутербродов, запил кофе, теперь из нормальной, человеческой чашки, и почувствовал в себе жажду деятельности. Только одно не давало ему покоя этим утром…
- Я вот что подумал. – он присел на корточки перед Хэнком, - Принский принц хочет, чтобы я был его личным охранником… А значит мне нужен гребаный смокинг. – он покачался на пятках и принялся машинально грызть ноготь на большом пальце. – Только у меня его нет… вот ведь.
- А где тот, в котором ты на ток шоу ходил? – спросил Гриффин, сосредоточенно выискивая частоту. – Нормальный же был.
- Моль пожрала. – отмахнулся Ник. Хэнк на секунду замер, обдумывая ответ, а потом вернулся к своему занятию. Моль была явлением настолько нереальным в их время, что ответ становился очевиден «Отъебись. Смокинга у меня нет. Точка.»
На самом деле чудесный смокинг, дорогой, отменный смокинг, предоставленный правительством Новой Голландии для выходов в свет был жестоко порван Ником сразу же после достопамятного ток-шоу. Порван и, для верности, сожжен на балконе их с Джульеттом квартиры. Но об этом Ник предпочитал не распространяться. Хватит с него ебланских чудачеств и без смокинга, преданного погребальному огню.
- Скажи Папке, пусть подберет тебе чего. Это уж их проблемы. В контракте у нас тесная охрана не прописана, логично, что ты не подготовился. – наконец ответил Хэнк, крепя гарнитуру к виску, и подключая питание. «Папкой» они прозвали желтокенора, советника принца, потому, что тот всегда и везде таскался со старым файлодержателем, в виде кожаной папки какого-то монструозного размера. При желании, шутили ребята, он может и сам туда спрятаться в момент опасности.
- Да. Так и сделаю. – согласился Ник и поднялся. – Пойду, пройдусь, осмотрю территорию.
Хэнк приподнял гарнитуру от глаза и внимательно посмотрел на него.
- Все в порядке, братишка?
- В порядке, братишка. – заверил его Ник, и, прислушавшись к себе, добавил, - В полном порядке. - Так все и было. В порядке. Вчерашнее ощущение неотвратимой беды казалось дурным сном, и, при желании, его можно было просто забыть, словно и не было ничего.
Ник спустился в холл. Небоскреб Кайзер-торен совсем недавно реконструировали и обновили для приема самых высочайших гостей. Теперь все здесь было модернизировано, улучшено и автоматизировано – за любой процесс, будь то мытье туалетов или протокол безопасности, отвечал искусственный интеллект самого последнего поколения. Все сто два этажа блокировались автономным силовым полем, и при желании можно было закрыть любой сектор, в случае пожара или какой другой опасности.
Ник остановился в углу, около огромного мозаичного панно, изображающего семь Мировых чудес, и вывел план здания на хэлпер, спасибо правам доступа. Над экраном возникла голубоватая голограмма здания. Ник нашел расположение номера принца Штефана, серверную, подгрузил данные по жильцам. Почти все, кто приехал на Фестиваль Культур, за исключением нескольких крон-принцев и короля Мексики, были омегами. Конечно, это по их части. Красота, культура и искусство. Кто ж лучше них сможет представить культурное наследие своей страны?
Ник еще несколько минут изучал голограмму, а потом, отключив, двинулся дальше, мимо стоек рецепции. Часть персонала все же была из плоти и крови. Сотрудники отеля, одетые в ретро-стиле, времен открытия Кайзер-торена, они улыбались, источая вокруг себя радушие и желание помочь в любом, даже самом дуратском вопросе. Идиллия. Спокойствие. Благодать.
По холлу, в сопровождении трех охранников, прошел молодой омега с ребенком. «Российскй омега-царь Анастасий» отметил про себя Ник. Он был миниатюрным и миловидным, с длинными, русыми волосами, уложенными красивой волной. А вот маленький альфенышь на его руках – царевич Дмитрий, наследник Российского престола, был пронзительно белокур и кудряв. Внимательный, полный любопытства взгляд скользил по прохожим. В руках у мальчика была пластиковая фигурка блюдбада Джека, из нового, популярного мультфильма. Дмитрий лепетал что-то на своем странном, непривычном уху языке, веселя омега-отца. Когда они поравнялись, царевич воззрился на Ника с немым восхищением.
- Этот дядя будет тебя охранять, - на фламандском, чтобы Ник понял, пояснил Анастасий сыну, - Помаши ему ручкой, Дима.
Альфеныш послушно поднял маленькую ладошку, в приветствии. Ник было подумал: и когда успела такая кроха выучить фламандский? Но тут их взгляды встретились. Время словно замедлилось, а предчувствие неотвратимого зла ледяным вихрем пронеслось по залу. От призрачного крика захотелось зажать уши, и пригнуться. Все в холле потеряло цвет, и только ярко-алая кровь на полу, зеркалом отразила мозаичное панно Семи Мировых чудес.
Ник судорожно вдохнул. Анастасий с царевичем ушли, и ему достался лишь настороженный взгляд одного из охранников.
Мир стал прежним, гул голосов и чуть слышные звонки коммутаторов опять наводнили холл.
- Ох, бог прородитель… - выдохнул Ник, стараясь взять себя в руки. Охранник в кивларе с ошалевшим взглядом слишком привлекал к себе внимание, а оно ему сейчас совсем ни к чему.
Ник быстро поднялся на сотый этаж, стремясь рассказать Хэнку, убедить его, что все его предчувствия – не просто психоз. Опасность была реальной, и она угрожала всем в этом отеле. И принцу Штефану, и желтокенору, и ребятам, и Анастасию с маленьким наследником… Всем.
Однако дойти до охранки ему не удалось, вызов от Гюнтера четко и ясно сигнализировал, что его хочет видеть _сам_. Что ж… Придется Хэнку прибывать в блаженном неведении еще какое-то время.
Принц, как и накануне вечером, был само радушие. Предложил кофе и круасанов, и, хотя сандвичи все еще не переварились, пришлось взять. Очень уж любил принц всех кормить. Судя по желтокенору, который давился круасаном, едва поместившимся в его маленьком рту (и зачем запихал целиком?), масштабы Штефанова великодушия были воистину королевскими.
Вежливо жуя круасан, Ник выбирал нужный момент, чтобы ввернуть тему про смокинг. Рассказывать о предчувствиях клиенту он не собирался. Ему за работу платят, а не за страшилки. Да и не вызывают доверия, обычно, такие вещи. Особенно, если ты ветеран-ебанашка.
В куртке было ужасно неудобно, кивларвые пластины с неприятным звуком терлись о край стола, каждый раз, когда Ник тянулся за чашкой, но снять ее… нет, пожалуй, это будет не очень прилично. Разговор тянулся как-то вяло, но наконец-то представился случай ввернуть про смокинг. Изящно и, как показалось Беркхарду, крайне ненавязчиво. «А я молодец» похвалил он себя. Принц больше внимания обратил на «мистер Кронненберг», чем на то, что у его нищеброда-охранника нет смокинга для работы в личной охране.
Подал нейро-сигнал хелпер, и Ник, стараясь двигаться как можно плавнее, развернул руку экраном к себе – опять Принц Аркадий, тху, пропасть! Задолбал уже в самом деле!
Чтобы прервать затянувшееся молчание, Ник стал гнать какую-то пургу про омег и их призвание распространять вокруг себя культурные ценности, только вот вскоре стало ясно, что принц Штефан его не слушает. Не то, что бы Ника это расстроило, но стало неприятно, будто все это – кофе, круасаны, утренняя беседа являлись частью какого-то ритуала. Оболочка, механические движения, а смысла ноль.
И только раз был принц похож на обычного омегу, когда они заговорили об Анастасии. Штефан так плевался ядом, будто этот Анастасий ему кучу навалил в любимые ботинки! А потом и вовсе случился казус, Ник сморозил какую-то глупость, от которой самому же стало смешно. Смеховые истерики, как известно, настигают нас в самые неподходящие моменты, а завтрак с принцем – совершенно точно входит в их список. Однако Штефан тоже заразился, и они вместе хохотали минут пять, до слез, до сведенного живота, до колик.
Принц показался Нику почти что «своим», а такое случалось редко… не сказать «никогда». Ему вдруг стало так легко, словно они сто лет друг друга знали. Ник было подумал поделиться со Штефаном своими опасениями, ну так, по приятельски… Но вовремя себя остановил. Оно и правильно, потому что уже в следующую секунду принц вспомнил своего мужа и посерьезнел. Ощущение легкости пропало и Нику стало не по себе. Он был не на своем месте, он был пешкой, которая вдруг, покинув рубежи, отошла назад и оказалась на клетке рядом с омегоролем, пока далеко впереди альферзь вел сражение за свое шахматное королевство. Все эти разговоры, улыбки и смех. Этот приятный, тонкий запах немного возбужденной омеги – не для него. Они для Фридриха IV Майзнера, оставшегося за океаном. Вот в чем все дело… Штефану было одиноко, и он заполнял пустые клетки - пешками, тогда как мечтал о альферзе. Потому-то он не слушал, зачем ему пустая болтовня Намского солдафона? Все верно.
Завтрак закончился быстро и по-деловому. Ник был за это благодарен. Он и сам не понимал, отчего ему стало обидно… Может быть потому, что он впервые за долгое время подумал, что может нравиться кому-то, кроме Хэнка, парней и Джульетта? А может, потому что впервые за долгое время кто-то стал симпатичен ему? А может, сразу оба варианта… Кто знает?
Дернул нерв хэлпер. Опять Аркадий.
- Да я сам его придушу, скоро. – прошипел Ник, быстрым шагом направляясь в охранку. Им нужно было поговорить с Хэнком. И чем скорее, тем лучше.
рада, что Ник из параллельной реальности - симпатичен
Как-то мне кажется сравнение с Михаилом Афанасьевичем поспешно....
А вообще - дальше видно будет) Но, та работа, которую вы уже проделали - великолепна!
Просто заинтересовал
Кажется, я догадываюсь насчет "будет?" (уже не в отношении Ву ))), но посмотрим... )
Kimera, ищите, да обрящите! :]
Чота я прям с вами поэтична, то белка и свисток, то евангелие. прямо сыплю цитатами, сыплю! :]]]
Вы там как, за Канарейку не переживаете?
Marlene Bergh, да-да, я помню как волнует тебя Ву :PP
Рада, что интересно читать.
Ураган пророчит МЧС?