Как-то сидючи с Нафаней за пивом, пришла мне в голову мысль о фичке, как с Джульетты снимают проклятие, но она понимает, что на самом деле любит Ренара, но и Ника она вспомнила и тоже любит...
Джульетта очень мучалась, очень страдала, разрывалась между мужиками, пока Шон, который разлюбил Джульетту, но не разлюбил Никушку, не подал ей идею: а что если попробовать... втроем?
Ник очень любит Джульетту и переживает оттого, что она страдает, и потому через какое-то время соглашается. Тем паче, что к Ренару вообщем-то испытывает симпатию, не смотря на то, что Джульетта на него запала.
И вот, значится, фик долгий, наполненный романтикой, болью, секасом и психоложеством, о том, как трое людей пытаются ужиться вместе.
Ник любит Джульетту, Шон Ника, а Джульетта Ника и Шона....
Постепенно Ник понимает, что он, вообщем-то, тоже начинает любить Шона...
Ну и пошло поехало...Короче, суть ФМ - масенькие драбблики на эту тему. Фик то я никогда не осилю, а вот это... warum nicht? ;]
*за афишу спасибо моей ненаглядной to_buРАНЕЕ В СЕРИАЛЕ:День первый. "Кровать".
День второй. "Работа"
День третий: Втроем.
День четвертый: Вдвоем.
День пятый: Сила убеждения.
День шестой: Blut Royal.
тутДень седьмой: Портлендский цирюльник.читать дальше
Последнее время, казалось, степень близости зашкаливала, равно как и минетная волна, недавно накрывшая их шведскую семью, превратилась в какое-то цунами.
Нику порой казалось, что за всю его жизнь такой концентрации секса в день он еще не получал никогда. Впрочем, что казалось? Так оно и было! Теперь их совместные ночи стали еще более горячими, еще более страстными. Возможно, дело было в том, что все трое, наконец, перестали стесняться, испытывать неловкость за свои желания. Они узнавали друг друга, начинали без слов понимать просьбы, угадывали заранее то, что хочет другой.
Конечно, Ник понимал, что бОльшая заслуга во всем этом единении принадлежит Шону. Он, несмотря на свой холодный, порой кажущимся замкнутым характер оказался человеком терпеливым, тактичным и, что тут скрывать, понимающим. И дело было не только в постели, это касалось всего их быта.
Когда он только переехал, Ник, что греха таить, опасался что тот будет слишком навязчивым, слишком заметным. Да ты поди не заметь двухметрового мужика в небольшом домике, который привык делить только со своей возлюбленной. Но его страхи не оправдались. Если не брать в расчет тот выход с печальным пьянством в одиночестве, он ни разу не создал никаких проблем, даже наоборот, умудрялся ненавязчиво разруливать те небольшие конфликты, что возникали между Ником и Джульеттой. И как у него это получалось?
И вот теперь, похоже, все они вошли в золотой век отношений втроем, когда никто никого не тяготил, не обременял и не стеснял.
Но почему-то Ник начинал себя ловить на смутном, тянущем ощущении неудовлетворенности. Оставаясь один, он пытался разобраться в себе, понять причину этого недовольства, но не мог. Это чувство было столь призрачным, столь неуловимым, что отследить его было так же невозможно, как поймать Снарка.
Кстати... если есть весены, есть ли на самом деле и снарк?
Порой Нику снились неясные, размытые сны, в которых он сходил с ума от необъяснимого желания, граничащего с сумрачной тоской. Ему казалось, что он находится в темной комнате, где воздух, плотный, осязаемо горячий, ласкал его кожу. Невидимые руки касались его тела, обещали большее, но никогда не доводили дело до конца. Иногда он видел во сне Шона, они говорили о чем-то, и звук его голоса, возбуждал не меньше, чем эти призрачные руки. Он смотрел, как двигаются губы Ренара, тонкие, четко очерченные, всегда в этих снах влажные, поблескивающие в мерцающем свете невидимой лампы.
Ник просыпался с эрекцией, забывая смысл разговора, не улавливая общую канву сна, и лишь помнил эти губы, так непристойно двигающиеся, складывая потерянные в памяти слова.
С рассветом наваждение растворялось, но никуда не исчезало желание смотреть на Ренара, и с каждым днем Ник понимал, что его красота, его манера держаться, его стиль вести разговор гипнотизируют.
Это было похоже на наваждение, но при этом Ник отлично знал, что никакого колдовства здесь нет.
Он перечитал книженции Монро, те, что о любви втроем, и нашел там не очень обоснованный, но удовлетворивший его ответ - это привыкание, перестройка сознания, которое, вылупляясь из моногамии, как из яичной скорлупы, учится познавать любовь иначе.
Любовь? Значило ли все это, что он начинает любить Ренара? Не просто терпеть, уважать и симпатизировать ему, но любить?
С третьей стороны, ведь именно этого хотела Джульетта, именно так она представляла их отношения - где все трое доверяют, уважают и любят друг друга...
- Ник... - начала Джульетта как-то вечером, когда они укладывались спать.
Так-так-так!"Нам-надо-проговорить" тон, это "Ник" почти то же самое, что нажать "mute" на пульте телевизора.
- Да? - Ник оставил пряжку ремня и посмотрел на Джулс.
Шон уже лежал на кровати со своей стороны и, закинув руки за спину, с интересом наблюдал, как разоблачается Ник. Прямо как на сеансе стриптиза, честное слово. Музыки не хватает!
- Я хотела поговорить о... - Джульетта смущенно улыбнулась, но, натренированная Ренаром говорить все как есть, продолжила, - Мне кажется тебе бы постричь волосы в паху.
ЧТОБЛЯДЬ?!?!?!???!?!?!?
Лицо Нико явно отразило его мысли, даже говорить ничего не пришлось. Он бросил вопросительный взгляд на Ренара, что, мол, за хуйня вот сейчас вот твориться?! Твоих рук дело?! Но тот быстро мотнул головой, ответив одними глазами "Понятия не имею о чем она".
- Просто, пойми меня правильно но, - да, судя по всему, разговор давался ей нелегко. Да уж! Пиздецовый в своем бреде разговорчик то!
- Но что?! Что у меня не так с волосами в паху?! - взбеленился Ник, и даже сам удивился оттого, как резко это прозвучало. Он вообще в последнее время крайне остро реагировал на все Джульеттины недовольства его персоной, даже когда они были обоснованы.
- Все так, милый, все так. - мягко продолжила она. - Они просто... Мне просто удобнее...
Так, теперь Шон тоже поднял бровь, явно обескураженный таким поворотом событий.
Ник молча взирал на Джульетту, ожидая что жеж с его пахом, чорт побери, не так.
- Когда я делаю минет, мне удобнее, чтобы они были короче. - нашла в себе силы Джулс и твердо посмотрела на Ника.
ОХРЕНЕТЬ! ОПИЗДИНЕТЬ! ЗАЕБАТЬСЯ! ПИЗДЕЦ!
- Можешь же ты их постричь немного, ну как у Шона к примеру. - теперь, вывалив свои претензии она стала уверенней в себе. - Мне просто так больше нравится, милый... Это ведь не сложно?
Шону мои волосы, почему-то не мешают, мать твою! - подумал Ник, но решил что козырять такими оправданиями будет глупо. Ну действительно, ну нравится ей, когда лобок пострижен покороче... Ну что тут такого. У Ренара действительно все выглядело как-то прямо чрезвычайно пристойно и элегантно. Может ему парикмахер вместе с обычной стрижкой еще и лобок оформляет?
"Вам как обычно, мистер Ренар? Подровнять виски и подновить лобок?"
- Не злись, пожалуйста, - Джульетта примирительно улыбнулась, - Мы же договорились говорить все напрямую, как есть. - Она скользнула по кровати, встала на коленки на самом краю и провела рукой по груди и животу Ника, - Я так хочу, чтобы ты это сделал, любимый... - ладонь накрыла его пах, скрытый джинсами. Голос звучал глубоко и возбуждающе. Похоже, ее действительно будоражила мысль о постриженом Никовом лобке.
Бёркхарду вопреки здравому смыслу стало обидно. Как-то по детски, глупо, но оттого не менее сильно.
Может мне еще постричь волосы как у Шона? Может еще на платформы, блядь, взгромоздиться, чтобы росту прибавилось? И ебло кирпичом почаще делать?!
Однако, Ник привык справляться с собой, да и переступать через себя ради Джульетты тоже вошло в обычай.
- Хорошо. - наконец ответил он, накрыв ее руку своей. - Если тебе так хочется, то я сделаю. Ладно.
Удивительное рядом, но она даже не заметила в его тоне расстроенных нот, она даже не подумала, что это может его обидеть. Стало еще горше. Ник быстро поцеловал ее в губы и отстранился.
- Ну я чо, пошел в ванну...
В отличии от Джулс, Шон явно заметил его настроение. Взгляд стал внимательнее, Ренар чуть подался вперед.
"Блядь, только попробуй сейчас что-то сказать мудрое, уебу!" подумал Ник.
Но Шон промолчал. Опять откинулся на подушку.
***
Ник сидел на краю ванной уже десятую минуту. В одной руке он держал маникюрные ножницы, пальцами второй барабанил по бортику раковины. Ну прям принц датский - Быть или не быть.
- И не такие же у меня тут прямо кусты, да? - тихо сообщил он своему члену. Тот, конечно, не ответил. Говорящий член, пожалуй, был бы сегодняшним вечером непреодолимым испытанием.
В дверь постучали.
- Что надо? - тускло спросил Ник, в душе надеясь, что это Джульетта. Ан нет, хрен тебе!
- Может я помогу? - раздался голос Ренара. Бля, его вот только не хватало, лучше уж безответным хуем говорить, чем со всепонимающим Шоном.
- Я сам. - упрямо ответил Бёркхард, продолжая сидеть.
- Джульетта расстроилась. Думает обидела тебя... Я сказал, что ты наверняка в норме.
- А я и есть в норме!
- Ник, не веди себя как...
- Как кто? - так, разговор что-то затянулся и стал превращаться в нелепицу. Осознав это Ник нехотя поднялся и открыл дверь. Совершенно голый Ренар возвышался в дверном проеме во всем своем великолепии двухметрового, накаченного тела.
- Ну входи, блядь, помогай. - Ник пропустил его внутрь и опять закрыл дверь. Машинально.
Он опять уселся на ванну. Теперь его глаза находились прямо очень удачно, чтобы разглядеть всю прелесть подбритого ренарова лобка. Пиздец. Ник вздохнул и поднял глаза.
Да уж, поза охуеть недвусмысленная. Два голых мужика в ванной.... и один ровнехонько перед хуем другого.
Судя по всему, Ренар тоже отметил всю пикантность происходящего, потому как начал возбуждаться. А тут поди скрой-то, возбуждение свое.
- Даже не думай, блядь! - цыкнул на него Ник.
- Я не специально. - получилось так искренне, что Ник рассмеялся.
Шон, чтобы хоть как-то смягчить ситуацию сел на корточки.
- Так лучше?
- Да блядь одна хуйня, гей порно! - еще больше развеселился Ник. Ренар тоже засмеялся. Тихо и как-то очень интеллигентно.
- Давай сюда. Помогу. - Он забрал ножницы у Бёркхарда. - Только не дергайся, а то может случится страшное! - предупредил он. Они опять расхохотались, теперь уже искренне. Смех сближает, факт. Наверное, не меньше, чем минеты.
С удивлением Ник понял, что больше не злится и не обижается. Почему-то присутствие Шона при отсутствии рядом Джульетты его успокаивало. Он словно переставал стараться быть кем-то, а просто становился собой.
- Да ну не дергайся же ты! - продолжая посмеиваться приструнил его Ренар. Тон был мягким, и даже нежным каким-то. - Ваш орган в моих руках, мистер Гримм! - с этими словами, пальцами Шон осторожно обхватил его член, наверное для удобства. Хрен там знает, но теперь уж Нику пришлось приложить все усилия, чтобы остановить эрекцию.
Ренар хитро посмотрел на него, и тот, подражая его голосу, ответил.
- Я не специально.
И опять они смеялись и смеялись, стараясь, чтобы их хохот не донесся до спальни. Врядли Джулс думала, что процесс постригания лобка будет похож на Камеди-Клаб.
- Приступим. - наконец успокоившись сказал Шон, и, удобнее устроившись между широко разведенных коленей Ника, начал очень осторожно состригать лишние волосы на его лобке.
Это был, конечно, полный пиздец, потому что Ник начал от этой процедуры возбуждаться все сильнее. Он старался думать о расчлененке, о трупах-плавунах, вообщем обо всем самом мало приятном, что он мог видеть в своей жизни. Но, блядь, эти пальцы на его члене, дыхание, щекочущее кожу на внутренней стороне бедра. Да и вообще вся эта ситуация... Ебать!
Он впился руками в бортик ванной.
Трупы-трупы-трупы-трупы! Ожоги! Пересадка кожи! Гной! Гной! Гной! Гной! Воспаления! Ампутация!
Теперь, влажным полотенцем Ренар отирал его пах, стараясь снять все состриженные волоски с кожи.
Распухший утопленник! Газы в животе! Распухшая рожа! Вонь! Трупная вонь!
Ааааа! Пиздец как же хорошо то!
В этот момент, губы Шона обхватили его член, руки нежно заскользили по бедрам. Ник распахнул глаза.
- Это утешительный приз... - тихо сообщил ему Ренар и вернулся к начатому.
Времени потребовалось не очень много. В этот раз, осасывая ему, Шон сам довел до оргазма их обоих. Ник коротко и шумно выдохнул, изливаясь в рот Ренара.
- Блядь... - приходя в себя, по обыкновению резюмировал Ник, а потом, внимательно посмотрев на Шона добавил, - Спасибо.
- Что там... мне и самому нравится. - отмахнулся тот, поднимаясь на ноги. Он отер свои влажные губы, таким естественным, таким неприличным движением.
- Да нет, я не про это... Я про то, что пришел помочь. - Ник был действительно благодарен. Теперь от обиды не осталось и следа.
- А. Это ведь нормально, в семье, помогать друг-другу. - пожал плечами Шон. Уже в дверях ванной он остановился и добавил, - Должен же был я тебя отблагодарить за пальто и за то, что забрал меня пьяного домой. Кто-то в таких ситуациях всегда должен подумать за двоих. Сегодня была моя очередь.
День восьмой: Танго Существ.читать дальше
- Мне нужно сегодня забрать почту. - сообщил Шон Нику, когда они вместе вышли из участка. По удивительному стечению обстоятельств в этот раз, чисто, видать, для разнообразия, сломалась его машина. Что-то там с системой навигации и бла-бла-бла. Так что теперь была очередь Ника возить Шона в своей колымаге.
- Лады! - с легкостью согласился он. Да и чего бы не согласиться, собственно? Сегодня у Джульетты был день домашних приёмов. А это, надо сказать, полный швах. Дело в том, что объединив с Розали свои знания, Джулс вывела новую теорию лечения весенов - магия и наука, бабкины методы и современность - ну прямо таки Прометей принесший людям огонь знаний.
Розали, истинный ретроград, влезать в эти изыскания не хотела, а потому лавку в качестве плацдарма для исследования не предоставляла. Приходилось Джульетте вести приемы на дому. И вот тут-то страдали Ник и Шон.
Геморой, фарингит, мочекаменная (вот не зря на семинар ездила) болезнь! И все это у них дома, и все это потеющие от волнения весены, одуревшие от собственной дерзости. Подумать только, принести свои недуги прямиком в дом Гримма!
Вчера Шон споткнулся об оставленный кем-то на пороге ананас и едва не расквасил нос о перила. Утром Ник чуть не убил какого-то страдальца, желавшего прикрепить туалетному окну плакат "Спасибо, Джульетта, за моего Томми". Слава богу, в этот раз пистолета Ник с собой в ванну не взял.
Короче, что греха таить, Джульеттина домашняя практика и Шона и Ника напрягала донельзя. Однако, оба упорно молчали, будто высказать недовольство чужим геморроем вместо ужина - признак слабости.
В последнее время Ник все чаще и чаще задумывался, об удивительно эгоистичном Джульеттином поведении. И он сам, и Шо всё для нее делали. Как минимум они старались сделать всё. Да, чорт побери, они втроем съехались только ради нее! Ник согласился разделить любовь своей женщины, Шон отказался от привычной жизни и пентхауса с видом. А она?! Чем пожертвовала она? Только и слышишь "Вам нужно получше узнать друг друга", "Тебе нужно постричь лобок"! Где хоть один вопрос в духе "А чем бы ты хотел сегодня заняться, Ник?" Где хотя бы жалкая попытка понять, что он чувствует. Да ну ж едрена ты кочержка, у него мир перевернулся, а она весенам геморрой лечит, вместо того, чтобы семьей заниматься!
- Хочешь, останемся на пару часиков? - спросил Шон, вырывая его из удручающих раздумий, - У меня есть хороший виски.
- Я бы лучше пивка, - вместо ответа Ник скинул куртку и устроился в одном из кресел в гостиной.
- Чего нет, того нет! - Шон тоже снял пальто, распустил галстук и расстегнул верхнюю пуговицу рубашки. Невольно Ник поймал себя на том, что любуюется его движениями. Он отвел глаза, посмотрел на вечерний город, раскинувшийся внизу. Портленд уже начали украшать к Рождеству, а потому иллюминация была как никогда красочной. - Я раньше пива не употреблял.
- А я раньше не... - Ник осекся, хмыкнул и подмигнул Шону, - ... ну ты понял. - Шон понимающе кивнул. Ник опять вперился в окно. За легким, почти шуточным тоном он скрыл куда больше, чем мысли о минетах с мужиком. "Я раньше не..." что? Я раньше не думал, что мужчина может быть привлекательным в сексуальном смысле.
Я раньше не замечал, как красиво мужское тело.
Я раньше не думал, что лапать чужой хуй может быть приятным.
Я раньше не видел снов о том, как тискаюсь с мужиком.
Я раньше не знал, что с кем-то мне может быть лучше, чем с Джульеттой...
Последняя мысль вдруг напугала Ника, и он, с благодарностью, впился пальцами в протянутый стакан виски, сделал сразу два больших глотка.
Полегчало.
Бляд. Пиздец. Приехали.
Но факт оставался фактом, чертовым гребаным фактом: последнее время он и вправду предпочитал проводить время с Шоном, нежели с Джульеттой. Он ведь, чорт побери, иногда как специально затягивал с заполнением бумаг, чтобы дольше задержаться в участке, и приехать домой одновременно с Ренаром.
Глупости! Какие глупости!
Но идею, раз пришедшую в голову, не так просто было оттуда выгнать. Идея пускала корни, она плющём обвивала все смежные размышления. Она расцветала темно-синими, мясистыми цветками сомнений. Она выживала другие, более слабые мысли о случайностях, совпадениях и стечениях обстоятельств.
Ник сделал еще пару глотков. Он никогда не был любителем выпить, но сегодня крепкое снадобье оказалось как нельзя кстати. Все уже не казалось таким пугающим. Да, неизбежным, но сносным...
Шон включил музыкальный центр, и мелодия разлилась по помещению. Это была какая-то проникновенная, будоражащая сознание инструментальная композиция. Нику казалось, что он знает ее, но при этом, мог поклясться, что никогда прежде не слышал. Чем-то мелодия походила на известное ему танго, но вместе с тем разительно отличалась. Она был не менее чувственная, не менее откровенная, но вместе с тем лишена характерных, латиноамериканских мотивов.
- Весен танго, - пояснил Шон, заметив, что Ник прислушивается, - Чем-то похоже на танец, который ты знаешь, но куда древнее.
- У существ даже свои танцы есть? - улыбнулся Бёркхард и сделал еще глоток. Теперь, вместе с виски, он, казалось, отхлебнул и музыки. Мелодия наполнила его, развернулась, как распускающийся папоротник, коснулась сердца, заставив биться в ритм.
- Конечно. Мир существ не так прост, как могло казаться твоим предкам. - в тон ему ответил Шон.
- Джульетта всегда хотела научиться танцевать танго, - вдруг признался Ник, - Даже записала нас как-то в вечерний клуб начинающих. А у меня тогда было расследование по делу Вермера...
- Да, то, что с семью трупами, - кивнул Ренар, нахмурившись. Он отлично помнил этот кошмар. Тогда мэр ему всю плешь проел, пока они не изловили убийцу.
- Оно самое. - Бёркхард тяжело вздохнул и осушил стакан. - Один раз я забыл... Второй раз просто не смог. Третий раз отменил, потому что нам с Хэноком поручили наблюдение... Она обиделась.
Ник протянул руку со стаканом, молча прося долить еще. Шон не заставил себя ждать.
- Дерьмовый из меня был бойфренд. - продолжил он, - Наверное, поэтому она не вышла за меня... Меня вечно не было рядом, когда нужно.
- Прекрати говорить глупости, - прервал его Ренард, сев напротив. - Ты полицейский. А она - девушка полицейского, Ник. Она знала, с кем она живет.
- Тогда почему? - Ник поднял взгляд, ища в глазах Шона ответ. - Почему она отказалась?
- Может быть, потому что не была уверена до конца, сможет ли она быть женой полицейского. Иногда людям не достаточно быть с кем-то, они хотят владеть им. А тобой ни у кого владеть не получится. С тобой можно лишь быть на твоих условиях, или... не быть.
Последние слова Шон произнес как-то очень глухо, будто говорил уже не о Джульетте. Поняв, что Ник заметил изменения в его голосе, он, нарочито весело взглянул на собеседника и добавил.
- Но одно мы с тобой исправить можем!
- Да? И что? Уволишь меня из полицейского участка? - хохотнул Ник.
- И не надейся! Я могу научить тебя танцевать танго! Ты станцуешь его с Джульеттой, как-нибудь вечером. Так сказать - блеснешь!
- Заманчиво... Значит ты умеешь и танго танцевать? Находка, а не мужик! Могу понять Джулс! - добродушно отозвался Бёркхард. - Ладно! Давай,учи!
Шон встал с кресла, поставил мелодию заново. Второй раз она показалась Нику еще более пронзительной и проникновенной. В ней было столько чувств, причем чувств знакомых ему, тех, что наполняли его последние несколько недель, что теперь, помноженные на два, они стали особенно явными и острыми.
Бёркхард поднялся следом.
- Представь, что я женщина. - продолжил Шон.
- Нифига ж мне каланча досталась! - улыбнулся Ник, скорее для того, чтобы хоть немного рассеять наваждение. Он приобнял Шона за талию одной рукой, второй взял его руку в свою.
- Я играю в баскетбольной команде за честь Потленда. - подражая кокетливому женскому голосу ответил тот.
Они оба рассмеялись.
- Ладно, все, собрались! - первым пришел в себя Ник. Вся эта близость смущала его, и то, что он держал Шона за руку, волновало не меньше, чем грудь Холли Джейн, которую он тискал на выпускном вечере. В солнечном сплетении образовался комок, тянущее ощущение усиливалось. Но оно не было неприятным, нет! Наоборот, это было волнительно и прекрасно. Это было сродни ощущению, когда во время первого свидания смотришь на девушку и понимаешь, что безумно хочешь поцеловать ее. И пропорционально твоему желанию растет страх, что она вкатит тебе возмущенную пощечину.
- Иди на меня. Три шага. - учил Шон. - Да, так. Тут поворот. А теперь держи руку, но отпусти талию, да. Теперь резко дерни меня к себе. Так! Верно. Только не будь таким неповоротливым, как Каменный Гость!
- Я стараюсь! - ответил Ник. И он действительно старался.
- Да, вот так. Пусть музыка наполняет тебя, двигайся, слушай не мои слова, слушай то, что приказывает тебе мелодия, - продолжал Шон.
Его слова гипнотизировали, вплетались в ритм Весен Танго, вели Ника, руководили им.
- У тебя отлично получается! - Шон улыбнулся и облизнул нижнюю губу. Теперь она поблескивала, как в частых Никовых снах. Маняще, непристойно, приглашающе.
Больше Ник не слышал ни музыки, ни слов Ренара. Он видел, как двигаются его губы, он переставлял ноги, шагая то вперед, то назад. То отпуская Шона от себя на вытянутую руку, то резко притягивая к себе, как того требовал рисунок танца. Но он не слышал ничего, кроме глухих ударов собственного сердца.
Руки похолодели, ноги вдруг в раз стали ватными от волнения.
Еще секунда... Нет!
Сейчас, или никогда!
Ник резко притянул к себе Шона, развернул, толкая спиной в стену, настойчиво притянул к себе и впился в его губы поцелуем.
БАХ!
Мира вокруг не стало. Ничего не стало. Его сознание будто рассыпалось мириадами ярких звезд, каждая из которых шепнула лишь одно: "Люблю..."
А потом все вновь собралось воедино. И Портланд, и небоскреб, и пентхаус. И он, и Шон, и их губы, и их языки. И стук сердца, и звук поцелуя и музыка.
Сомнений не было, он любил его. И сейчас, целуя Шона, он окончательно это понял. Ему не нужен никто, черт побери... Его сердце, так долго принадлежавшее Джульетте, сыграло с ними жестокую шутку. Пути назад не было.
Ник отстранился, тяжело дыша. Посмотрел на Шона, отступил на шаг назад.
- Кажется, я перебрал... - глухо сказал он, - Мне бы на воздух.... Я тебя у машины подожду....
Ник схватил куртку и быстро вышел из квартиры, спустился вниз и вылетел на крыльцо.
"Твой мир перевернулся, чувак... И что же теперь, а?"
Спросил он сам себя, вдыхая морозный Портлендский воздух.
И что же, черт подери, нахуй, блядь, ТЕПЕРЬ!?!??
День девятый: И что же теперь, а?Глава, в которой ничего не происходит, кроме рефлексий Ника.читать дальше
И что же теперь, а?
Ник не позволял себе думать о случившемся до сего момента... Он занял себя работой, он вызвался поехать в Сакраменто, чтобы помочь местной полиции поймать убийцу, которого в прошлом году упустил их отдел, он два дня, без сна и отдыха, вгрызался в дело, помогал складывать мозаику улик воедино, делился теми фактами, что успел собрать работая над этим делом в Портланде. Он запрещал себе хоть на минуту, хоть на секунду расслабиться, лишь бы мысли о Шоне не заполняли сознание.
На самом деле, этот запрос из Сакраменто стал для него спасительным шансом сбежать из дома под благовидным предлогом. Хотя бы несколько дней побыть наедине с собой, не видеть ни Джульетту, ни Ренара.
Когда он пришел в кабинет шефа, просить, чтобы тот подписал его заявление о временном переводе в Сакраменто, то был уверен - сейчас Шон начнет расспрашивать, или укорять его. Он боялся, что Ренар не просто поймет, что это бегство, но и захочет обсудить этот побег с ним.
Однако, как всегда, блядь, мудрость Шона не знала границ. Он просто спросил, уверен ли Ник, и, получив утвердительный кивок, подмахнул заявление.
Все было словно во сне. Ник собрал вещи. Ник поцеловал на прощание Джульетту. Ник вышел из дома и сел в машину.
Часть его хотела, чтобы Джулс остановила его. Может быть, выбежала на крыльцо, окликнула. Да, Господи ж ты боже, просто спросила бы, что с ним происходит?
Но Джульетта не выбежала, не окликнула и не спросила. Скорее всего, она даже не заметила, что с ним что-то не так. А, собственно, когда она в последний раз замечала что-то, связанное с ним?
Блядь!
Ее интересовала практика лечения весенов, ее интересовал секс, ее интересовали разговоры с Шоном... И, собственно, все...
Бесплатное приложение Ник, выданное восемь лет назад вместе с ипотекой.
Время рассрочки вышло. Долг закрыт. Наш банк желает вам всего наилучшего, до свидания!
Дело "Вязкого убийцы", как называли его копы, завертело и закружило. Оно заполнило все его мысли, как только он взял в руки папку с новыми деталями и фактами.
Ник разговаривал с новыми коллегами, знакомился, здоровался, опрашивал, допрашивал. Ехал куда-то, осматривал, досматривал. Споставлял факты.
Его мозг работал как часы, точно, без сбоев. Факты. Детали. Наблюдения.
Никаких чувств. Работа.
Но вот теперь работа закончилась... Дело закрыто. Безумный весен пойман. Его перекошенное яростью лицо, его проклятия бесследно растворились в океане вернувшихся чувств, стоило щелкнуть наручникам на тонких запястьях убийцы.
И что же теперь, а?
Ник мог вернуться домой этим же вечером, но вместо этого, он лишь отправил Шону смс, с просьбой дать ему день за свой счет. "Мне нужно подумать" добавил он, стараясь быть честным.
Шон ответил "ОК".
Номер отеля был маленьким, с белыми стенами и жесткой, узкой кроватью у окна. Разноцветные блики от рождественских герлянд, украшавших фасад соседнего здания выплясывали на потолке и стенах.
Красный-синий-красный-желтый-желтый-синий-красный....
Он запомнил порядок смены цветов, и теперь проговаривал вслух, будто командовал этими огоньками.
- Красный. Синий. Красный. Долгий желтый. Пауза. Короткий желтый. Синий. Красный.
Завтра нужно возвращаться домой... Уже завтра.
Но что же теперь.... а?
Ник понимал, что уже никогда не сможет вернуться туда, откуда уехал. И дело не в том, что его дом изменился. Не в том, что Джульетта или Шон стали кем-то другим. Нет. Он перестал быть тем, кем был раньше.
Ник Бёркхард уже никогда не вернется в свой маленький домик таким, каким он был. Он больше не сможет поцеловать Джулс и почувствовать, что счастлив оттого, что она рядом. Он не сможет беззаботно улыбаться Шону, смотреть с ним телевизор и касаться его так беспечно.
Когда же, когда же все перевернулось с ног на голову? Когда он потерял себя?
А может быть, он лишь сейчас смог себя найти?
Заглядывая в глубины сознания, Ник, словно работая над делом, раскручивая факты от убийства к его причине, начинал понимать, что все изменилось безвозвратно в тот миг, когда Джульетта призналась, что любит Шона. Страх потерять ее, лишиться близости, ее касаний, ее запаха был настолько глубоким и сильным, что заблокировал всю горечь обиды, а теперь... а теперь оно прорвалось наружу.
Как-то Шон рассказывал им свою любимую детскую сказку о железном Гендальфе, или как там его, Генрихе, чтоли? Про мужика, сердце которого сковывал жедезный обруч...
У Ника этим обручем был страх потерять Джульетту. И поцелуй, один гребаный, сраный поцелуй стал причиной того, что обруч треснул, раскололся, спал и освободил его сердце.
Ник злилися на Джулс, он был обижен. Он не понимал, почему же ей мало его одного? И почему же если он ей не нужен, она просит его оставаться рядом? Привычка?
Но в таком случае, может быть, и у него была уже не любовь, а привычка? А может быть, любовь, смешавшись со страхом, в какой-то момент стала истончатся? День за днем, ночь за ночью любви становилось все меньше...
Но теперь... теперь Ник осознавал, что вместе с тем, как умирали его чувства к Джулс, им на замену приходили новые. Те, что могли противостоять страху. Они, выросшие на перегное его обиды и ревности оказались на удивление живучими, и теперь окрепли, обрели форму. Теперь они напитались истиной, простой и очевидной: Я люблю другого.
Дежавю.
"У меня есть чувства к другому мужчине".
Блядь, какая-то ебаная комедия! Фарс!
Давайте снимем ебаный ситком и назовем его "Все любят Шона".
- Чорт! - Ник даже не заметил, как выкрикнул это слово в потолок. Громко, отчаянно, словно рык смертельно раненного животного.
В стену постучали. Гребаная слышимость!
- Простите... - тихо добавил он, не отдавая себе отчета, что этого его соседи уже не услышать.
Что же теперь, а?
Нужно вернуться домой... И... может быть, попробовать как раньше? Перебороть в себе эту любовь, остаться втроем, как того хотела Джулс? Или, может, просто уйти.
А это значит потерять их обоих?
Новый сериал "Найти и потерять Шона".
Нет. Так не пойдет. Нужно все им рассказать. Любовь втроем не для него. Как бы он ни старался, как бы он ни пытался изображать из себя продвинутого чувака, он не такой! Он простой паренек из пригорода, блядь. Простой педераст из пригорода, точнее сказать...
Хрень! Какая ебаная хрень!
Что ответит Шон? Может "Я всегда любил тебя?" Ведь он признавался ему? Коряво, конечно, как-то вроде и невзначай, но признавался. Может быть, Шону тоже в тягость их жизнь втроем? А что если он все это затеял ради него, Ника? Чтобы быть рядом с ним, чтобы испробовать все шансы...
Срань! Нет. Шон бы не стал так делать. Он же обещал быть честным... и он говорил, что любит Джульетту...
Говорил же?
Ник покопался в памяти... странно, но найти что-то подтверждающее этот факт не смог...
Любит он Джульетту или нет... Но я люблю его.
Так что же теперь, а?
***
Крыльцо их домика было украшено к Рождеству. Очень необычно в этом году, наверное потому, что Шон тоже принимал учатие в его декорировании. Не было разноцветных огоньков, лишь теплые, желтые. Не было цветных шаров, лишь красные и золотые. Не было свтящихся оленей... Ренар забраковал их и наотрез отказался жить в доме, перед которым стоят "олени в блестяшках". Вспоминая это Ник улыбнулся. Кажется, в первый раз за последние дни.
На кухне горел свет. Джульетта что-то готовила. Шон читал газету.
Сердце несколько раз глухо стукнулось о клеть ребер, и припустилось вскачь. Сейчас. Все решится сейчас.
Ладони вспотели, а пальцы стали холодными, словно сосульки. Пиздец, как порой пугают нас серьезные разговоры.
Ник несколько раз глубоко вздохнул и вошел в дом.
Пахло имбирным печеньем...
День десятый: Охрененный Сочельникчитать дальше
В тот момент, когда они сели вокруг кухонного стола у Ника уже не было и тени сомнений. Все, чего он хотел, поскорее высказаться и уйти. В трейлер, к Монро или к Хенку - не важно, главное просто уйти из этого пряничного домика, пропахшего печеньками и еловой смолой.
Джульетта выглядела на удивление хорошо, а засосы на шее явно свидетельствовали о том, что никто здесь по Нику не скучал. Она ведь даже сообщения не прислала, ни словечка... Нужны ли какие-то более веские доказательства?
У Ренара из под воротника серой, форменной футболки выглядывала царапинка, ее Ник тоже узнал, идентифицировал и присовокупил к делу.
Он никому здесь не нужен. Он все портит. Он должен уйти.
И чем скорее, тем лучше.
- О чем ты хотел поговорить, милый? - Джульетта спросила так мягко, так по-взрослому, словно Ник был школьником. И вот он пришел к родителям сообщить, что за тест по алгебре ему влепили двойку... Господи, какой бред! Он давно уже не школьник, а Джульетта и Шон не его родители, они его любовники, мать его! Оба!
- О нас троих. - не стал ходить вокруг да около Ник. - Эта жизнь не для меня.
Джульетта охнула, Шон непроизвольно откинулся на спинку стула, словно дистанцируясь от проблемы.
- Я не могу любить двоих. - говорить стало на удивление легко и просто, слова прямо таки полились незатыкаемым фонтаном. - Выяснилось, что не могу. Я, блядь, простой паренек старой закалки, видимо. Я надеялся, что все получится, ведь любовь побеждает любые препятствия... А я любил тебя, Джульетта. Любил больше, чем себя. - Ник потер лоб и продолжил. - И поначалу так оно и было... Но потом что-то сломалось, или... я не знаю. Я вообще не уверен, что бывает любовь втроем... Я смотрю на вас и понимаю, что вам-то тоже может быть лучше без меня.
- Ник. - тихо спросила Джульетта, - Ты сказал, что любил меня. Это значит, что ты больше не любишь меня? - она нервно крутила в руках пустую упаковку из под имбиря, сосредоточенно смотря на свои пальцы. Нику захотелось вырвать пластиковый пакетик у нее из рук и выкинуть к чорту. Закричать, чтобы она посмотрела на него, чтобы наконец-то, за последние полгода, посмотрела и _увидела_ его.
Ничего подобного он, естественно, не сделал.
- Значит. - глухо ответил он. Толи в отместку, толи, чтобы подать пример, Ник смотрел прямо на Джульетту, надеясь встретиться с ней взглядом.
Но она так и не подняла глаз, просто кивнула, продолжая крутить гребанный пакетик.
- И что же изменилось?
В голове у Ника прокрутилось сразу миллион возможных ответов. От "Потому что я стал тебе не нужен" до "Это не твоя вина" - а между ними бесконечная череда обвинений, обид и виноватых признаний. Но вместо этого он вдруг сказал всплывшие в сознании слова.
- У меня появились чувства к другому человеку.
Джульетта вскинулась, уставилась на него расширившимися от удивления и страха глазами. Шон опять наклонился вперед, и, кинув на него секундный взгляд, Ник понял, что разговор причиняет боль и Ренару.
- Ник... ты мне что, отомстить решил? - в тоне Джульетты мелькнуло презрение и, даже, какая-то насмешка. - Если это шутка или..
- Это не шутка, Джулс. И не месть. Я просто так чувствую. - всю легкость как рукой сняло. Каждое слово теперь давалось с трудом. - Я полюбил другого человека...
Джульетта всхлипнула прижимая руки к лицу. Судорожно вздохнула. Раз. Другой.
Больше всего на свете Нику хотелось вскочить со стула и убежать прочь. Сесть в машину и гнать, гнать по шоссе до самого Ванкувера, а то и дальше. Устроиться лесорубом в Канадской глубинке. Забыть о Джульетте, забыть о Шоне, забыть о том, что он Гримм...
И, конечно же, он остался сидеть на месте.
- Кто она? - спросила Джульетта, наконец. Она отняла руки от лица, и Ник заметил, что даже если она и плакала, то где-то внутри себя. Глаза были серьезными, но острые осколки злой обиды наполняли ее взгляд, превращая из нейтрального в жестокий.
Ник, так ждавший ее взгляда, не смог его выдержать. Отвел глаза, несколько секунд смотря на плиту. В подсвеченной духовке на кондитерской бумаге лежали шеренги пряничных человечков, еще безглазых и безротых. "Печенечный голем наводит ужас на пригородные районы".... - неожиданно всплыл в сознании несуществующий заголовок не написанной статьи. Сознание пыталось абстрагироваться. Нет уж, хрен! Не сейчас. Сперва все решить, а потом уехать, набухаться в слюни и жалеть себя до усеру на пустыре рядом с трейлером, расстреливая пустые бутылки....
- Это он. - Ник заставил себя посмотреть в глаза Джульетты. На секунду его слова выбили ее из колеи, а потом ее лицо озарилось пониманием. Она опять охнула прижимая руки ко рту и замотала головой, будто ребенок, который отказывается верить в то, что бабушка умерла.
Ее взгляд метался от Шона к Нику и наоборот, она всматривалась в их лица, надеясь найти там опровержение своим догадкам, но находила лишь подтверждение. Джулс опять замотала головой и теперь из ее глаз потекли слезы.
- Этого не может быть... Ник... - тихо забормотала она, - Скажи, что ты шутишь, пожалуйста... Скажи, что ты шутишь.
Ник ненавидел себя больше, чем когда бы то ни было. Ненавидел свои чувства к Шону. Ненавидел свою жизнь. Ненавидел слова, которые должен был сказать.
- Прости меня, Джулс. Я просто не... Это произошло само собой. Если бы я мог это изменить, я бы изменил. Но я просто не могу врать тебе. Я не могу врать вам обоим. Вы хотели чтобы мы были втроем, чтобы нам было хорошо. Но я не умею. Я все порчу. Я не могу любить двоих, как выяснилось... И... Прости меня.
- Уходи... - глухо сказала Джульетта, вытирая глаза тыльной стороной ладони. - Уходи сейчас же.
Ее голос дрожал. Дрожали и ее пальцы, отчего она казалась такой беззащитной и ранимой. Ник вновь почувствовал себя последним подлецом. Ему хотелось кинуться к ней, обнять ее, попросить прощения. Ему хотелось, чтобы она смогла понять его. Чтобы она поддержала его... Чорт побери, это ведь он остается один, а не она! Шон-то молчит, словно его все это и не касается, блядь.
Впрочем, кажется, если бы он что-то сказал стало бы еще хуже...
Пиздец! Гадство! Хрень! Блядь! Блядь! БЛЯДЬ!!!!
- Уходи! - выкрикнула Джульетта.
Ник поднялся со стула, взял свою куртку.
Выходя с кухни он оглянулся последний раз.
Джульетта, уткнувшись в плечо Ренара, беззвучно плакала. Тот гладил ее по волосам и говорил что-то. Что именно - не расслышать.
Шон поднял глаза, но Ник решительно отвернулся.
- Прощайте. - процедил он и вышел на улицу.
Повсюду горели праздничные огоньки. Мерцали, переливаясь, веселые гирлянды.
- Охуенный вышел сочельник! - поздравил себя Ник, заводя машину. - Лучше не бывает!
День одиннадцатый: Рождествочитать дальше
Несколько секунд Ник смотрел на одно единственное слово СМС сообщения, которое прислал Шон - "Приезжай".
Очень круто! Заебись весело! Что еще?!
Но тут же скептический настрой разрушила мысль "С ними что случилось!"
Ну конечно! Он едва не хлопнул себя по лбу, в сердцах. С чего бы Шону писать ему это в другом случае? Они поговорили, они все решили. Ему пришлось уйти и его никто не задержал...
Справедливости ради, конечно, стоило заметить, что в этот раз Нику хотелось, чтобы его догнал и остановил Шон. Не Джульетта.
Он чувствовал себя виноватым, да, он чувствовал себя предателем, но вместе с тем, после разговора как камень с плеч свалился. Он ее больше не любит. Точка. Конец цитаты.
Ник хотел поехать к Хэнку, потом передумал. Решил остановиться у Монро, но и этот вариант его не устроил. Подумал снять номер в мотеле, но идея так и осталась идеей. Он не мог придумать, где бы ему хотелось переночевать, а потому бездумно колесил по городу, прокручивая все детали разговора, ругал себя за это, старался переключиться, вновь вспоминал все в мельчайших подробностях и опять пытался занять мысли чем-то иным.
"Приезжай".
Несколько секунд Ник размышлял, уставившись на серое облачко СМС-ки, а потом, резко развернул машину, нарушив сразу несколько правил дорожного движения.
Теперь мысли метались, будто растревоженные охотником перепелки. Может что-то угрожает Джульетте и Шону? Может их нашел какой-то ебанутый весен? А что если это проделки Ферат? Вот чорт! Не стоило говорить с Эриком так уничижительно, он наверняка разозлился. Шон может защитить и себя и Джульетту, он ни раз доказывал свою отвагу и силу, но и его способности не безграничны...
Воображение рисовало самые ужасающие картины, и Ник проклинал себя за то, что бросил их, свою семью, даже не подумав, какие опасности могут им угрожать. Впрочем, стоило признать, что лицо Шона возникало в его сознании куда чаще и настойчивее, чем раньше...
Их домишко не выглядел ни опасным, ни разоренным. Все те же лампочки на крыльце, все тот же венок из остролиста на входной двери. Свет горел лишь наверху, в спальне. Тишина.
В мыслях незамедлительно возник образ Джульетты и избитого Шона, связанных скотчем, брошенных на пол спальни.
Ник перехватил пистолет поудобнее. Пальцы похолодели, на ладонях выступил пот.
Не сейчас, блядь, чувак! Не сейчас! Соберись, сука! На хуй панику!
Приступ отпустил. Спокойствие сбежало по нервам, заставило расслабить сведенные мускулы. Руки больше не дрожали. Дыхание не сбивалось. Разум прояснился.
Чорт! Как же неебически сложно не паниковать, когда опасность угрожает твоим любимым.
Ник осторожно протянул свободную руку, медленно открыл входную дверь и вошел в темноту коридора. Никого.
Так же тихо он пересек гостиную, осмотрел кухню, кладовку, кабинет - никого.
Стараясь не скрипеть ступенями, поднялся на второй этаж. Свет струился из под плотно-закрытой двери спальни.
Ник, затаив дыхание подкрался ближе. Судя по всему, кто-то почувствовал его присутствие, послышались шаги, под дверью мелькнула тень. Медлить было нельзя, с воплем "Полиция!" - Ник распахнул дверь и ринулся на мнимого врага, сбивая того с ног. "Злодей" удивленно чертыхнулся крайне знакомым голосом.
- Шон?!
- Ник?! - передразнивая его тон ответил Ренар, мягко, но твердо отводя пистолет от своего лица. - Какой сюрприз!
- Что случилось... Ты зачем меня просил приехать? - тоном обиженного ребенка спросил Ник. Еще бы тут не расстроится. Примчался, как дебил. Крался тут по дому, блядь... Вообщем глупее не придумать.
Он поднлся с пола, спрятал пистолет в кобуру и воззрился на Шона. Тот, даже если и был обескуражен, вида, как всегда, не подал. Мистер самообладание 2012. Весь такой холодный, блядь, весь такой исполненный собственного достоинства, весь такой в шелковой пижаме, которая, небось, стоила две, а то и три Никовых зарплаты. Бёркхард разозлился, словно над ним жестоко подшутили.
- Нам надо поговорить. - спокойно отозвался Шон. Ник подумал, что сейчас тот положит руку ему на плечо, и уже было задумался, как стоит поступить в таком случае, но вместо этого Ренар отступил назад и сел на кровать. От разочарования даже злость куда-то испарилась.
- А где Джулс? - все еще не смотря на него глухо спросил Ник.
- В моем пентхаусе.
- Ее похитили?! Требуют что-то от нас? - встрепенулся Бёркхард, резко оборачиваясь. Шон покачал головой.
- Нет. Я попросил ее побыть там потому что... - он вздохнул, отвел на секунду глаза, но потом собрался и продолжил, - Потому что я не мог себя контролировать. Побоялся, что сделаю что-то... - Ренар поднес руку к губам, но потом быстро отвел ее. Так делают почти все, кто страдал привычкой грызть ногти, но отучил себя от нее. Почему-то от этого жеста Ника захватила такая нежность, что сердце сжалось. Он невольно сделал шаг к Шону. И дело было не только в этом беззащитном движении, дело было во взгляде и в честности, с которой Ренар признавался сейчас в своих слабостях.
- Сделаешь? - переспросил Ник, уже понимая, что останется и выслушает все до конца.
- Она хотела, чтобы мы были вместе, Ник. С ней, вдвоем. Но после того, что ты сказал на кухне, я понял, что не хочу этого.
Сердце пустилось вскачь. Что?!?! Шон... Может? Нет, блядь, нет, не может! Не может или?!?!?!? Таким ровным тоном. Так спокойно. Неужели он сейчас скажет это?!
Вместо ответа, Ник нервно кашлянул и сделал жест рукой, мол, продолжай.
- До того, как ты признался, меня вроде как все устраивало. Я любил Джульетту, я любил тебя. Но оказалось, что это ложь. Я лгал себе.
- Лгал? - переспросил Ник. В спальне стало чертовски жарко. Он скинул куртку и швырнул куда-то в недра темного угла.
- Я никогда не любил ее, Ник. Я любил ее как часть тебя. Как продолжение тебя. Я никогда не позволял себе мечтать о том, что ты можешь расстаться с ней ради меня. Я никогда не мог разрешить себе думать о будущем, где будем только мы вдвоем. Но... видимо я так сильно хотел быть с тобой, что заботливое, изворотливое подсознание хексенбиста пришло на помощь. Я решил, что полюбил Джульетту, я придумал свою любовь к ней даже раньше, чем позволил себе осознать, что на самом деле... люблю я тебя.
Он поднял взгляд, смотря прямо в глаза Ника. С надеждой. С отчаянием. С безысходностью.
Ник подумал, что его собственный взгляд отражает те же чувства... Неужели все так просто? И они оба усложняли и усложняли.
Так хотелось поддаться желанию, сдаться на милость чувств. Все, чего он хотел, это схватить Шона, повалить на кровать и целовать, пока не закружится голова. Бормотать чортов любовный бред, рассказывать, как плохо ему было последние дни, проведенные вдалеке от него...
Но нужно было закончить разговор.
- Ты сказал ей? - он сделал еще шаг навстречу. И теперь Шон мог, при желании, коснуться его. Однако тот не пытался, лишь опять вхолостую вскинул руку к губам.
- Нет. - глухо признался он и в его голосе слышалась неприкрытая горечь. - У меня не хватило духу. Разумный и рассудительный Шон испугался... Позор.
И опять правда, сказанная с такой обреченностью резанула Ника по сердцу. Кем бы ни был Ренар, хексенбистом, принцем крови - не важно. Рядом с Ником он был человеком, честным человеком, какой бы горькой ни была правда. И этого человека Ник любил, всем сердцем, всей душой. Он понял только сейчас, насколько сильно привязан к Шону, насколько зависит от него, как привык к нему за последний год. И так же очевидно стало следующее заключение: Я не могу без него. Я без него - не хочу.
Ник сел рядом, тяжело вздохнул и перехватил руку Ренара, которая опять устремилась вверх. Поднес к своим губам и поцеловал между большим и указательным пальцем.
- Завтра. Ты поговоришь с ней завтра, лады?
- Лады. - Шон улыбнулся, как-то робко и невероятно трогательно.
Ну пиздец, чувак, теперь тебе все будет казаться трогательным! Ой, выступил на конференции - как мило!
Ох, застрелил в перестрелке грабителя - лапочка моя!
Перерезал горло члену Ферат - ну до чего он у меня трогательный!
Охуеть!
Ник не выдержал и рассмеялся.
- Что смешного? - напрягся Шон.
- Да ничего, - покачал Ник головой, - Просто когда ты используешь американский слэнг это так... трогательно!
Он опять засмеялся, чувствуя себя невероятно легко и правильно. Господи, как это невероятно прекрасно, быть счастливым!
- Трогательно?! - возмутился Ренар. Видимо бытие "трогательным" в его картину мира не вписывалось.
- Трогательно! - заверил его Ник, и, наконец, поцеловал. Краем глаза он заметил, как перескочили циферки на прикроватных часах: 0:00
С Рождеством тебя, парень! - поздравил он сам себя, но вслух ничего не сказал. Его рот был занят более приятными вещами.
День ПОСЛЕДНИЙ: Новый Годчитать дальше
Иногда, Ник вдруг останавливался и думал, что все просто не может быть так хорошо. Это нереально, просто невероятно.
Он улыбался сам себе, мало заботясь, что выглядит полным идиотом, зависнув у полок с мюстле, будто маникен. Стоит, замерев с протянутой рукой и улыбается во весь рот. Пиздец! Однако, ему было глубоко плевать, что о нем подумают.
"Я - счастлив. Блядь, я так счастлив!" мысленно проговаривал Ник, и улыбка становилась еще шире.
Прожив почти тридцать лет, он даже не представлял, что можно быть таким счастливым. Нет, не так. СЧАСТЛИВЫМ.
Причем все те вещи, что раньше казались обыденными, не стоящими внимания, скучными и рутинными, теперь обрели новый смысл, превратились в маленькие мозаиченки, сияющие, переливающиеся на свету, составляющие его, Никово счастье.
Просто держаться за руки. Просто смотреть вместе телевизор. Просто проваляться в постели целый день, никуда не торопясь. Да, господи, сходить вместе в супермаркет уже почти что путешествие в страну Оз.
Но все это проявлялось, когда они были вдвоем. Стоило расстаться хоть на пару часов, мир начинал угасать, краски выцветать, свет меркнуть. Хотелось только одного - увидеть Шона, конснуться его, взять за руку и чтобы вновь все наполнилось смыслом. Такая зависимость испугала бы Ника, возможно, даже заставила задуматься о своей вменяемости, если бы он мог трезво оценивать реальность. А он не мог.
Каким бы уязвимым и зависимым он ни стал, это чувство было прекрасным и правильным.
"Я счастлив! Блядь, я так счастлив!" повторял он себе, садясь напротив Шона за ужином, просыпаясь рядом с ним, чувствуя запах его кожи и одеколона. Он мысленно проговаривал это, когда, обессиленный от любви, засыпал, обнимая Ренара со спины, целовал его влажное плечо, чувствуя, как проваливается в сон. Иногда даже засыпать было жалко, не хотелось тратить на сон бесценное время....
"Никто не отберет этого у тебя. Завтра будет новый день" - увещевал себя Ник. "Новый день, который будет еще лучше предыдущего".
И новый день действительно наступал, и каждый приносил в своем чреве что-то новое, порой неожиданное, но всегда приятное.
Конечно первые их дни омрачил разговор с Джульеттой, долгий, тяжелый, наполненный виной и раскаянием. Однако за этими чувствами таилось третье, постыдное, сладкое, притягательное - желание поскорее избавиться от нее, вернуться домой и любить, любить друг друга часами.
Дом решили оставить за Ником и Шоном. Ник был привязан к этому нему, да и продавать дом было как-то неэтично. Поселится там милая семья, а к ним ворвуться злобные весены, разыскивающие Гримма - некрасиво.
Квартиру же Шона, напротив, решили продать. Ее адрес не был секретом для Феррата. Те и вовсе как к себе домой туда захаживали. На вырученные деньги Джульетта вольна была выбрать себе любое место жительства: дом, квартиру - да что угодно.
Она все чаще общалась с Розали, и даже когда они разговаривали, обсуждая будущее, с кухни доносился звон чашек и звук кипящей воды. Розали готовила чай.
Ник пытался трезво оценить результаты их разговора, понять все ли он сделал для того, чтобы Джульетте было комфортно. Но чортово счастье, распиравшее изнутри, не давало мыслить логически. Счастье требовало немедленно забыть о Джулс, двигаться дальше, жить в свое удовольствие. Однако, Ник старался, изо всех сил старался.
Неделя до Нового Года пролетела так быстро, что Нику казалось, еще вчера он лежал в крохотной комнате мотеля и командовал светом рождественских огоньков, а уже сегодня пытается выторговать себе выходной хоть у кого-то в участке. Естественно, никто в Новогоднюю ночь работать не хотел. Самая обидная и геморная смена в году.
- Ты зачем меня поставил на дежурство? - спросил Ник, когда они наконуне возвращались домой.
- Потому что, если бы не поставил, ты упрекнул бы меня в предвзятости и поменялся бы с кем-то, чувствуя себя виноватым. - парирвал Ренар, невозмутимо ведя машину.
- Ага, тоесть теперь вот...
- Ага. А теперь ты пытаешься поменяться с кем-то, чтобы _не_ работать. - улыбнулся Ренар.
Ник было начал возмущаться, но потом просто рассмеялся и положил руку на колено Шона.
- Значит вы еще и психолог, сэр.
- Да, психолог Гриммовед, - важно признался тот. - И как профессор этого дела говорю вам, если не уберете руку с моего колена, мистер Бёркхард, мы рискуем въехать вот в того светящегося Санта Клауса.
Ну как тут поспоришь? Все верно.
Однако никто меняться с Ником не желал, и он почти потерял надежду, когда Джон Фаррел вдруг заявил, что поработает вместо него. Его девушка выиграла поездку в Париж и решила, что отпраздновать у подножья Эфелевой Башни куда романтичнее, чем сидеть и есть печеную курицу с Джоном. Так что, махнув хвостом, она умчалась, а несчастный офицер Фаррел решил заколотить брешь в своем сердце работой.
Как повезло! Точнее нет, Джона, конечно, жалко, но, блядь! Как же повезло!
Ник приехал домой раньше. Шону нужно было дать СМИ интервью в честь праздника, а потом он обещал заехать в какой-то невероятный ресторан, чтобы забрать праздничный ужин. Готовить сегодня никому не хотелось.
Беркхард плюхнулся перед телевизором и начал бездумно переключать каналы. Особенно вникать не получалось, слова, словно бусины с порванной лески, разлетались в разные стороны и собрать их воедино не было никакой возможности.
Шон... Шон... Его руки, его губы. Его голос.
То как он говорит. То, как он стонет, то, как произносит его имя. То с придыханием во время прилюдии, то с громким рыком, кончая, но тихо, едва слышным шепотом, проверяя, спит ли он... Еще никогда Ник не любил свое имя так, как в те моменты, когда оно слетало с губ Ренара.
Был ли он хоть когда-то так же счастлив? Так же незамутненно, абсолютно счастлив? Ведь он любил Джульетту, ему казалось, что она его жизнь, что она его судьба... Но теперь эти мысли казались смешными и нелепыми. Те чувства, что он испытывал раньше были лишь бледной тенью, лишь отблеском любви, но не ею самой.
Да разве когда-нибудь, ему хотелось залезть на крышу, чтобы крикнуть на весь район, крикнуть так громко, чтобы услышали и звезды, и луна: Я СЧАСТЛИВ, Я ОХУЕННО СЧАСТЛИВ!
Посылшался звонок в дверь и Ник встрепенулся, отбрасывая в сторону оцепенение. Кто это может быть? Он взглянул на часы, почти десять! Наверное Шон, может быть, руки заняты, дверь не открыть?
С улыбкой на губах, и поющим сердцем он ринулся в прихожую, распахнул дверь и.... скис. На пороге стоял вовсе не Шон, а незнакомый, кудрявый мужчина с выражением лица, будто только что съел килограмм-другой лимонов.
- Да вы мне так же рады как я вам, - вкрадчиво начал он, и Ник тут сообразил, кто перед ним.
- Ах Эрик! - он опять улыбнулся, изображая радушие. На кой хуй этого-то клоуна принесло? Только его нехватало! - Зайдете?
- Зайти? Ах, нет-нет! - отмахнулся тот, - Я лишь на секунду, передать подарочек!
Он протянул Ник плоский пакет, идеально запакованный в дорогую бумагу и атласные ленты. По форме и размеру - CD диск.
- Это что? Домашнее порно? - попытался пошутить Бёркхард. Однако в солнечном сплетении все сжалось. Эрик излучал опасность и злость. Ник это шестым гриммовским чувством усёк. Что бы ни было на диске, это было что-то, очень важное.
- Это любительская съемка... Лежит у меня уже три годика, вот, решил, что пришла пора поделиться с вами, мой дорогой Гримм. Счастливого Нового Года. - Эрик манерно помахал рукой и легко сбежал по ступенькам. Эффект подпортило то, что он слегка подскользнулся на последней и едва не упал, однако, равновесие удержал, потешно всплеснув руками.
Ник рассмеялся. Ну до чего нелепое создание, а!
- А вы да, смейтесь, мистер Бюрха, смейтесь. - неожиданно мягко сказал Эрик. Голос - сладкий мед смертельно ядовитых пчел, - Надеюсь, видео вас тоже рассмешит. И брату моему привет передайте! Скажите, я всегда буду о нем заботиться!
С этими словами Эрик сел на заднее сидение Бентли, хлопнул дверью. Автомобиль сорвался с места и исчез за поворотом, как и не было.
Ник тупо уставился на диск. Хмыкнул. Кинул в мусорное ведро. Вернулся в гостиную. Сел на диван.
"Это любительская съемка... лежит у меня уже три годика..."
"... три годика..."
"... три годика..."
Уже зная, что пожалеет об этом, сознавая, что назад пути не будет, Ник быстро поднялся на ноги, вышел на крыльцо, достал пакет из мусорки и одним движением сорвал праздничную упаковку....
-
-
15.12.2012 в 19:41так все серьезно с рефлексиями, а потом бац! - такой переход! Отлично, молодчина
Ну а потом уже сплошная укатайка
-
-
15.12.2012 в 20:20Мне очень нравится!)))
-
-
15.12.2012 в 20:24Смех сближает, факт. Наверное, не меньше, чем минеты. адназначна в цитатник!
Зайс, а еще у меня предложение-пожелание. Раз называется у вас моб "Танго втроем", пусть станцуют вместе чой-нить?
-
-
15.12.2012 в 21:00rijee_schastie, я рада что тебе понра! мур мур!
Раз называется у вас моб "Танго втроем", пусть станцуют вместе чой-нить?
следующая серия как раз об этом, блинкампот!
-
-
15.12.2012 в 21:04На все очень не хватит лимита сообщений))
-
-
15.12.2012 в 21:04-
-
15.12.2012 в 21:20-
-
18.12.2012 в 14:56-
-
18.12.2012 в 15:10я рада, что нравиццо!
-
-
18.12.2012 в 17:41Обожаю танго, а такое вдвойне!
-
-
18.12.2012 в 18:00рада, что вы все ишшо с нами! ;]
-
-
21.12.2012 в 22:41да, именно в таком порядке.
-
-
21.12.2012 в 22:48-
-
21.12.2012 в 23:06-
-
21.12.2012 в 23:09-
-
21.12.2012 в 23:21-
-
21.12.2012 в 23:24-
-
21.12.2012 в 23:28-
-
21.12.2012 в 23:28-
-
21.12.2012 в 23:51Рада, что понравилось, е-хей! :]]]]
Kimera, Раз уж конца света не случилось, может, продолженьеце?
-
-
21.12.2012 в 23:59-
-
22.12.2012 в 00:01-
-
22.12.2012 в 00:08-
-
22.12.2012 в 00:09Оу е! Прода! Скакать и веселицо!!!
... но она завтра...
Какой пиздец....
такчоле? ;]]]]]]]]]]]]]]]]]]]
-
-
22.12.2012 в 00:11-
-
22.12.2012 в 00:14-
-
22.12.2012 в 00:19*смотрит проникновенно и загадочно, будто хочет добраться до самых потаенных уголков твоей души, чтобы поселиться во всех и сразу. занять целиком, чтобы никому больше не досталось места*
эммм...как-то я с диплодоком перестаралась....
-
-
22.12.2012 в 00:41rijee_schastie, чота у тебя не диплодок, а бычий цепень какой-то вышел! он тоже занимает все целиком, и больше ничему места не остается.... ;]]]]]]]
-
-
22.12.2012 в 00:42бычий цепень какой-то вышел!
Коллега, вы сегодня прямо брызжете восхитительными метафорами!))
-
-
22.12.2012 в 00:45