хочется чего-нибудь запредельного...
удивительного и немного безумного...
а вместо етого нужно приводить смесители к рыночным ценам...
когда-то я был блондином... когда-то рыжим, почти красным.
когда-то я был русым... светло-русым, потемневшим от краски до темно-русого потом.
у меня был ежик в один сантиметр, и давно-давно, волосы ярко-апельсинового тсвета, доходящие до плечей...
я начал курить в одинадцать, прячась в предлеске, за шоссе. едкая сигарета Пирин из красно-синей пачки прыгала в дрожащих пальтсах. затяжка и вдыхая через нос, проталкиваешь смоляной дым в легкие. если приоткрыть рот и вдохнуть, никотиновый смог царапнет гортань, словно кто-то провел наждаком по гландам...
я не кашлял. да и рядом никого не было. я стоял, прижавшись плечом к толстому стволу ели и чувствовал как становятся ватными ноги. как плывет мир перед глазами.
я не кашлял, и может быть поэтому, та сигарета не стала последней.... она лишь открыла для меня дорогу в мир курильщика.
мы крутили чай, фиалку и прочие травяные сборы, закатывали в газетную бумагу, изображали крутых, с трудом удерживая разваливающуюся "козью ногу" в маленьких пальцах...
... я часто тырил сигареты у бабушки, она продавала их вместе с цветами. Все тот же "Пирин", не запаянный по неясной мне причине в тселофан. Я никогда не делился етими сигаретами, они были моим трофейным наркотиком, так сладко отличавшимся от сбора фиалки...
пять лет спустя, в шестнадцать, я курил "Житань". в плоских, широких белых пачках. Черная была мне еще тяжеловата. У меня был латок на Кленовой Аллее и по выходным мы с мальчиком Ромой ездили в Москву на рынок, покупать Федоскино и Палех.... Главное с бадуна было не взять totally fake - цветные принты, приклеенные к дереву шкатулки и покрытые толстым слоем лака....
... сладкий привкус ликера в тамбуре поезда, гамбургер в макдональдсе на Арбате. Солнце заливало новый Арбат и меня впервые открыто ревновали. да так, что земля дрожжала от моего негодования.
тогда, прикуривая сигарету из белой плоской пачки я впервые осознал, что свобода стоит многого. и лучше мне всегда быть одному, чем принадлежать. и я сказал "Дай мой билет и вали отсюда!"
я шел по москве, впервые один, и думал как найти вокзал? но меня догнал мальчик Рома, дрожащим голосом он извинялся, а я думал, что если сейчас заставлю его выкинуть все купленные шкатулки в Москва-Реку, он выкинет... а ведь мне всегда казалось, что он, как сицилийцы, любит деньги больше своих детей...
... тогда, выкидывая окурок на мостовую, я понял, что люди, когда начинают нуждаться во мне, нуждаются больше, чем в том, что казалось им таким важным до меня...
а потом был институт. и перекуры на черной лестнице. и девочка Наташа, с восковым, белым лицом и полупрозрачной кожей. ее широкие скулы и женственные бедра крутили мой разум. но я ей не нравился, сколько бы она не смеялась над моими шутками. и тогда стало совершенно ясно, что мы не всегда получаем то, что хотим... спустя пару лет, я понял, что, возможно, лучше действительно не получать, чем получить, но слишком поздно. тогда даже светлая грусть "невозможности" растворяется в горьком привкусе желчной победы, которая никому уже не нужна...
... к чему ето я все? да просто так... за окном солнтсе, такое яркое, такое чистое и так громко оно кричит "Весна пришла!" что снова хочется жмурясь, идти по Невскому в Библиотеку, нашарить на дне сумки спрятанную от родителей пачку сигарет Bond Street. Красно-белую, мягкую пачку, из котрой постоянно сыпались табачные крошки в потайной кармашек... тогда были Magna и Bond Street, и я конечно же выбрал что-то одно, байкотируя альтернативу....
Where did I sign
Did I miss the auction
Where my life went under the club? (c) Dark Tranquillity
PS: кто-нить, переведите мне ету песню? так чтоб красиво....