GRIMM AU, Omegaverse
NICK BURKHARDT: #1 F*cking Hell, sir!NICK BURKHARDT: #2 Let the miracle begin!STEFAN OLIVI NICOL RENARD: #3 Something’s on.NICK BURKHARDT: #4 Premonition.STEFAN OLIVI NICOL RENARD: #5 Now I see.NICK BURKHARDT: #6 'it happens.STEFAN OLIVI NICOL RENARD: #7 After the storm.STEFAN OLIVI NICOL RENARD: #8 There and back again.NICK BURKHARDT: #9 The unexpected hatred
С того момента, как в него попали при выходе из Кайзер-торен, до той секунды, когда ноги ступили на землю Австрии Нику казалось, что время ускорило свой бег, и теперь часы стали минутами. Принц Штефан держал его за руку с таким отчаянием и верой, что у Ника не хватило сил нарушить свои слова и уйти. Его несколько раз пытались отправить в госпиталь, когда Штефан забылся тяжелым, беспокойным сном, но он лишь упрямо качал головой. На помощь пришел Король Анастасий, устроивший все так, что Ника и Штефана разделяла всего лишь стенка – его оперировали в соседней комнате.
Никлас задумался, а что, собственно, он так переживает? Почему даже сейчас, когда опасность миновала, не может оставить свой пост. Смех да и только… Но смеяться не хотелось, вот в чем трюк. Штефан поверил ему, наверное, единственный за последнее время человек, который полностью поверил в него и доверился. И теперь Ник чувствовал что-то, похожее на ответственность, словно дал клятву. Это было похоже на то ощущение, что он испытал к царевичу Дмитрию, но только в сто крат сильнее и ярче.
И именно поэтому, когда Штефан попросил проводить его в Австрию, Ник согласился. В привычной ему манере ответил «Ладно».
Однако, стоило им прилететь в Вену, как стало очевидно – нужно было оставаться дома. Или, по крайней мере, сразу же садиться на самолет обратно. Но нет, его потащили в замок, попросили остаться на ночь, устроили в его честь какой-то гала ужин, будто Ник всю жизнь мечтал о почестях австрийской знати.
Здесь все было чужим, и не только потому, что далеко от дома, а потому, что мир Штефана был совсем иным. Здесь были дворцы с широкими лестницами покрытыми алыми коврами, длинные коридоры увешанные портретами предков. Канделябры и тяжелые шторы, лепнина на потолках и тяжелая мебель из натуральных материалов. Здесь все современные технологии были адаптированы и замаскированы под старину.
Фридрих Четвертый был так счастлив получить мужа целым и невредимым, что, казалось, всю оставшуюся вечность будет носить его на руках. И оттого, что Ник видел, ему все больше хотелось домой. Он чувствовал себя настолько не в своей тарелке, что уже к обеду следующего дня страстно мечтал уехать домой. Все тут было не для него, не его и не про него. Чествования Ник терпеть не мог, не сказать «ненавидел».
Он было попытался уехать, сославшись на то, что совершенно не планировал задерживаться, а потому не взял никаких вещей - так нет! Выдали и исподнее и зубную щётку и пижаму! А утром так и вовсе привезли пакет с одеждой.
«Они Джульетту чтоли звонили, узнавали какой размер и какой марки джинсы я ношу?!» подумалось Нику. Ему даже купили дешевые джинсы, такие, как он любил, а не супер бренд, в которых ходит весь высший свет. Пришлось остаться. И теперь ужин вот, черт побери! Смокинг Ник решил не надевать ни в каком случае, ни при каких обстоятельствах. Пусть хоть все на голову встанут – не наденет смокинг и точка! Простой пиджак к джинсам и футболке – вполне достаточно для ужина. Пусть даже и королевского.
Интересно, и что им от него еще нужно? Работать в королевской семье Ник не хоте, а вот Джульетт, похоже, очень на это рассчитывал. Он так ему и заявил "Может тебя пригласят?". Не сразу конечно, нет. Сперва он пропел Нику о том, как гордится им, и что всегда знал, какой он герой. Потом, спохватившись, спросил, как Никово ранение. А получив «Нормально все» перешел к главной теме, которая волновала его больше остальных – работа на королевскую семью.
- Может тебя пригласят? - спросил он, с надеждой.
- Сомневаюсь.
- Но милый, ты всех спас! Конечно, пригласят!
- Тогда я откажусь, - немного резко ответил Ник.
- Но почему? – Джульетт, судя по голосу, был готов надуться. – Ты хочешь упустить свой шанс? Хочешь опять вернуться на свой дурацкий склад и ловить воров ящиков с кабачками? Тут нам представляется такая перспектива! Пожалуйста, соглашайся. Ради нас!
- А почему я не могу ради нас отказаться? – с сомнением спросил Ник. – Это мне кажется более логичным.
- Если ты о расстоянии – это не проблема, милый! Я перееду в Вену. Мы будем жить в Европе, это так романтично!
- Ясно. – хмыкнул Ник.
- Ясно. – голос Джульетта похолодел. – Ты уже все решил, да? И никакие мои доводы не сработают, так?
Ник промолчал. А что говорить? Это правда. Он уже все решил.
- Я попрошу тебя об одном. Только об одном. – Джульетт вздохнул, - Если тебе предложат остаться, назови запредельную, запредельную сумму. И если они согласятся – ты примешь приглашение. Всего на год.
Ник опять не сказал и слова.
- Тогда мы сможем пожениться, - добавил Джульетт самый веский аргумент.
- Ладно. – ответил Ник. – Я понял. Пока.
Он сбросил звонок и устало опустился в кресло. Джульетту он предлагал выйти замуж три раза. Первый – почти через полгода, как они познакомились. Ник учился тогда в Военной Академии Вильгельма Орандского на третьем курсе. Джульетт отказал, потому что они были еще слишком молоды. Ник не понимал, почему возраст может быть помехой, ведь он любил Джульетта безумно, был зафиксирован и хотел прожить с ним всю жизнь. Однако, именно по этой причине, он принял ответ любимого и согласился подождать. Второй раз он сделал предложение перед тем, как его отправили на войну. И тогда Джульетт отказал, пояснив, что спешная, продиктованная эмоциями и страхом не успеть свадьба – не лучший выбор. Пусть уж лучше Ник вернется домой целый и невредимый, и вот тогда-то они обязательно поженятся. Ник поклялся ему, что вернется. Что обязательно вернется.
И он свое обещание исполнил, однако первые годы ему было совсем не до свадьбы. Он провел их мечась между мозгоправами, ток-шоу, группами помощи ветеранам и съемками для телевидения. Потом его выгнали из полиции, а в ток-шоу приглашать перестали – двух скандалов и полного краха в прямом эфире хватило, чтобы Никласа Беркхарда боялись как чумы.
Последний раз Ник просил Джульетта выйти за него, уже работая на складе, пару лет назад. Ответ был таков: Я люблю тебя, милый, видит Пятерка, люблю… Но доверить свою жизнь тому, кем ты стал теперь – не могу.
Такие дела…
Больше Ник не предлагал. Впрочем, ничего и не поменялось… До сегодняшнего дня.
- Надеюсь, вас уютно устроили? – послышался голос со стороны двери, и Ник едва не подскочил от неожиданности. Вот тебе на! Фридрих четвертый Майзнер, без стука, как к себе домой, заявился к нему в комнату. Нет, конечно, дом действительно был его, но такт не мешает и королям.
- Мне, вообще, всегда уютнее, когда в дверь стучат, - честно признался Ник. С правилом ВИСельника сегодня как-то не заладилось. Он посмотрел на Фридриха, пытаясь выглядеть дружелюбно. Однако тот, видимо, не привык, что его критикуют. Он едва заметно нахмурился и дернул плечами, словно рябь прошла по дорогому, с иголочки костюму. Задело.
- Прошу прощения,- ответил он любезно,- я всего лишь зашел лично поблагодарить вас за то, что вы спасли моего мужа, брата и племянника. Я в неоплатном долгу перед вами,- он наклонил голову и на несколько секунд замер в этой почтительной позе.
Совершенно неожиданно, Ник подумал
«Ой блядь, ну прямо бы какое пророчество знать древнее! Там наверняка было бы что-то в духе:
"Когда пред гриммом склонится король,
Пизец-пиздец, наступит вам пиздец"-
с рифмой у него было не очень, но получилось все равно смешно. И пришлось сделать титаническое усилие, чтобы в этот торжественный момент не заржать.
- Это моя работа, мистер Майзнер. Ничего такого. - ответил Ник, закуривая. Штефан разрешил ему курить в своей комнате, так чтобы и не покурить, раз захотелось? Конечно, перед королем Новой Голландии Ник проявил бы больше почтения, понятное дело, хотя и перед ним бы покурил, если бы разрешили. Или… нет? А не направлены ли всего его действия на то, чтобы вывести из себя крон-принца Германии? Ник вдруг осознал, что питает совершенно иррациональную, беспочвенную неприязнь к Фридриху IV Майзнеру.
- К крон-принцу следует обращаться "Ваше Высочество",- мягко, но веско напомнил тот,- это хорошо, когда каждый знает свою работу и свое место, и достойно выполняет свои обязанности. Но в данном случае речь не просто о долге. Думаю, слова "ничего такого" совершенно не подходят, когда речь идет о самых важных людях в моей жизни, вы не находите?
«Свое место?!?» Ник едва не присвистнул от такого пассажа. Попробовал бы кто в Новой Голландии такое сказать… Теперь понятно, почему они Штефана на всякие там приемы посылают, речи говорить. Оттого, что крон-принц оказался высокомерным гавнюком Ник почему-то испытал необъяснимое, злорадное удовлетворение.
- Ладно, - покладисто согласился он, - «Ваше Высочество».
- С моей стороны было бы правильно предложить вам на выбор любую награду,- продолжал Майзнер. Он уже думал об этом. Разумеется, ветерана войны, который изначально был лишь удачным пиар ходом Штефана, можно было бы посвятить в рыцари. Или дать ему почетный орден - правительство и сам Майзнер в таких обстоятельствах предстали бы в самом лучшем свете, что и говорить. - Решение о вашем награждении уже принято. Вы получите орден Марка Отважного и голубую ленту. Вместе с денежным вознаграждением, конечно. Но если у вас есть еще какие-то пожелания, я готов вас выслушать.
- Билет в Нам... И не ходить на ваш праздничный ужин, ми... Ваше Высочество, - отозвался Ник. - Не приспособлен я для всего этого и не люблю празднества, особенно в мою честь. – он не хотел юлить и ходить вокруг да около. Майзнер альфа, и он альфа. Что тут лебезить… тем более его королем Фридрих IV не являлся. Точка.
- Касательно ужина...- начал с конца крон-принц, - Боюсь, этого я не могу сделать. Штефан очень хотел, чтобы вы были там. А он столько пережил. Боюсь, даже ради моего обещания, я не найду в себе сил разочаровать его, понимаете?
Позволить Никласу Беркхарду пропустить представление под названием "чествование героя" и лишиться такой рекламы, Фридрих никак не мог. И Ник отлично понимал его мотивы. Но чего он не мог понять, это как альфа прячет свои амбиции за чувствами благодарной омеги. Да уж, крон-принц казался Нику все отвратительнее. Хотя, может такие они все и должны быть – правящие? Хитрые, изворотливые и лживые. «Я выполню любое обещание, но только не это и не это. И нет, этого я тоже не могу. И вот этого».
- Значит этого вашего представления мне избежать не удастся. – констатировал факт Ник. – Ладно. Я так и думал.
- И короли могут не все на свете, - попытался смягчить ситуацию тонкой шуткой Майзнер, - А я и подавно – крон- принц. Но сразу после ужина, обещаю, вы получите мой личный самолет в Новый Амстердам.
- Ладно. – кивнул Ник опять. А что тут еще скажешь? Захотят и еще месяц тут будут мозги компостировать… - После ужина, так после ужина.
- Рад, что мы поняли друг друга,- улыбнулся Майзнер. - Я был рад с вами познакомиться, мистер Беркхард, - Фридрих решил сделать небывалое - он протянул руку для рукопожатия.
Ник пожал его руку, и в какой-то момент их глаза встретились. Дружеские маски на секунду слетели, и Беркхард понял две вещи. Первая, что он не просто недолюбливает Фридриха IV Майзнера, а ненавидит его всеми фибрами души. Ненавидит до сведенных зубов, до сжатых в ярости кулаков, до красной пелены перед глазами. А вторая, что это чувство взаимно.